...Еще бы она не раздражала госбезопасность, ЦК, Минкульт!
Ее заставляют обратиться к советской музыке. А она восхищается сочинениями «белоэмигранта Стравинского». Пишет письма Булезу, Штокхаузену, Ноно. Умоляет прислать в СССР клавиры, партитуры симфоний. Ее тянет к Шёнбергу, художнику и композитору из мюнхенского «Синего всадника», к свободе Веберна, Хиндемита. А уж из «наших» выбирает скандалных Шостаковича и Прокофьева, совсем не понятных народу. Результат – изгнание со всех возможных работ, слежка, шельмование, запреты.
Наконец, ее кое-как принимают в Институт им. Гнесиных. За нее ручается директор и большая поклонница Юдиной, сама Елена Фабиановна Гнесина, которая говорит про ее игру: Машенька превращает Баха в звучащее Евангелие. Пастернака исключают из Союза писателей, травят в прессе за присуждение Нобелевки. «Рабочие» пишут о нем гневные письма в газету. А Юдина на своих концертах выходит на авансцену с большим крестом на груди и читает стихи из «Доктора Живаго». Умирает Ахматова – она заказывает панихиду в храме, о чем сообщает «Голос Америки». В общем, не оправдала… Как же тут снова не выгнать?..
И что интересно...при всём этом Юдина относилась к числу любимых пианистов Иосифа Сталина...* Однажды ночью 1944 года, когда Сталин неожиданно услышал по радио трансляцию фортепианного концерта № 23 Моцарта, у него на глазах появились слезы, и он немедленно потребовал сделать оттиск, чтобы всегда иметь при себе пластинку. Когда Юдина приехала домой после концерта, то надолго уснуть ей не удалось: её разбудили офицеры, увезли в студию звукозаписи, где её уже поджидал наскоро собранный небольшой оркестр, - и так была сделана запись прямо в середине ночи, а единственная копия была оттиснута с матрицы и затем представлена Сталину (матрица сохранилась, и запись доступна на компакт-диске).
Несмотря на признание со стороны вождя, пианистка оставалась бескомпромиссным критиком режима. А когда ей выдали Сталинскую премию, то она пожертвовала её Православной Церкви на покрытие «бесконечных сталинских грехов». «У меня есть два врага, - говорила Юдина, прибирая со стола после обеда, - крошки и Советская власть». Однако М. В. Юдина, по свидетельству её ученицы М. Дроздовой, «не была диссиденткой… ничего не провозглашала, не писала писем протеста, не звала на демонстрацию»...
..Ей было 16-ть лет, когда она написала следующее: "Я знаю лишь один путь к Богу - через искусство. Не утверждаю, что этот путь универсальный. Я знаю, что есть и другие дороги, но чувствую, что мне доступен лишь этот. Все божественное, духовное впервые явилось мне через искусство, через одну ветвь его - музыку. Это - мое призвание, верю в него и в силу свою в нем. Я должна неизменно идти по пути духовных созерцаний, собирать себя для просветления, которое придет однажды. В этом - смысл моей жизни. Я - звено в цепи искусства"...
19 ноября 1970 года сердце Великой Российской пианистки Юдиной Марии Вениаминовны перестало биться... Похоронили её на Введенском кладбище в Москве...»