Многие ошибочно думают, что детский литературный опыт влияет на человека меньше, чем произведения, прочитанные во взрослом возрасте. Это утверждение опровергает писатель Мак Барнет в своей книге «Секретная дверь: Почему детские книги – это очень серьезно».
Что об этом говорят сами представители книжной индустрии, молодые читатели и психологи?
«Добровольный отказ от неверия»
В книге «Секретная дверь: Почему детские книги – это очень серьезно» Мак Барнет бросает вызов распространенному мнению о художественной второстепенности детских книг. Ведь детская литература открывает для ребенка секретные двери в миры воображения, новых смыслов и самопознания. Хорошая книга не должна быть излишне дидактичной, задача автора – рассказывать правдивые и увлекательные истории, которые формируют личность и расширяют кругозор, позволяя детям знакомиться с разными идеями и собственными эмоциями.
Детская аудитория – благодарная и доверчивая. Мак Барнет пишет: «Писатель говорит читателю: «Я сейчас буду врать». А читатель писателю: «О. класс, а я буду верить». Самюэл Кольридж, великий английский поэт-романтик и критик, называл это «добровольным отказом от неверия». А дети в таких случаях просто погружаются в вымысел и верят, для них нет ничего невозможного.
Не меньше, чем семья
Психологи уверены, что произведения, которые читает ребенок, влияют на него не меньше. чем семья. Считается, что идеи, позаимствованные у того или иного автора, впоследствии ощущаются как собственные. «Детские книги мы обычно храним в памяти как светлые, теплые воспоминания – мягкий вечерний свет, голос близкого взрослого, знакомые и близкие герои», - отмечает клинический психолог Алия Сабирзянова. Но человек не заимствует идеи писателей в первозданном виде – он адаптирует их и встраивает в собственную реальность. «Хотя, конечно, бывает и иначе, - добавляет гешталь-терапевт Валентина Оськина, - человек воспринимает написанное как догму и не подвергает его критическому осмыслению, что понятно и простительно, когда мы говорим о юном человеке, и подчас вредно и губительно для человека взрослого».
Ребенок не всегда может самостоятельно сделать выводы из прочитанного и нуждается в помощи взрослого. Чтение должно быть добровольным: «Принуждение часто отвращает молодых людей от чтения, что может позже, уже во взрослой жизни проявляться хотя бы в виде сложностей в восприятии какой-либо важной информации, например, профессиональной».
Детский литературный опыт влияет не только на базовые ценности человека, его представления о добре и зле, но и на сферу карьеры, уверен Валентин Оськин: «Существует огромное количество примеров, когда выбор определенных жанров литературы в дальнейшем ведет человека к развитию профессиональных навыков, а затем и к профессии: фантастика – к проектному воображению, системному мышлению и интересу к исследованиям, классическая проза – к тонким социальным навыкам».
Кроме того, произведения, прочитанные в детстве, помогают видеть больше вариантов в последующих ситуациях выбора, продолжает Алия Сабирзянова: «Детские книги – это запас ходов, который мы уносим с собой: словарь чувств, примеры решений, способы говорить с собой и другими. Мы не обязаны пользоваться каждым из этих ходов, но их наличие делает нас свободнее – расширяет поле выбора, добавляет альтернативы там, где прежде казалось, что их нет».
Что говорят представители книжной индустрии и молодые читатели о книгах, прочитанных в детстве? Вот истории, которые доказывают: то, что мы читаем в детстве, важнее последующего книжного опыта.
Артем Роганов, писатель и литературный критик
«Свою секретную дверь в мир литературы я отыскал, когда мне прочитали и показали книгу Лидии Шульгиной «Приходите на чашечку чая». Сказка о причудливых животных поразила недосказанностью – мне стало очень важно понять, откуда взялись эти странные разумные существа, где их найти и в каких отношениях друг с другом они находятся. Я взялся описывать свои предположения – прямо в книге, кривыми печатными буквами на форзаце. В школу я тогда еще не ходил.
В начальной школе появились уже «Властелин колец», и муми-тролли, и скандинавские мифы, но то самое подключение случилось именно со сказкой Шульгиной. И я до сих пор люблю книги, где остается маленькая загадка, которая позволяет предполагать и додумывать».
Полина Ходус, студентка, 21 год
«Назвав «Гарри Поттера», я, наверное, буду банальной, но зато предельно честной. Для многих людей моего возраста именно эта серия книг стала важной вехой в развитии и становлении личности. Волшебный Хогвартс, крепкая дружба, первая любовь – и это лишь малая часть тем, затрагиваемых в романе.
То, что мы читали в детстве, формирует наши вкусы и интересы на всю дальнейшую жизнь. Эти книги не только развлекали, но и учили стойкости, смелости перед трудностями, ответственности за свои поступки, верности и поддержке близких. Не могу сказать, что сегодня я особенно увлечена фэнтэзийными историями, но, перечитывая «Гарри Поттера», все чаще ловлю себя на мысли, что в нем порой больше реализма, чем в некоторых классических романах о «настоящей» жизни».
Нина Дашевская, писательница
«В детстве я читала все подряд. Гребла, как бульдозер: чувствовался недостаток книг, хотя в доме была приличная библиотека. Мне нравилось все. Про пионеров, про другие страны, приключения, фантастика – все. Единственное, стихи не шли категорически: пропускала. Нужна была именно история! Увлекательным приключением был поиск продолжения, если повесть печаталась в журнале. Почему-то простая мысль – поискать в библиотеке не приходила в голову, и в гостях всегда нужно было искать книжную полку, книжный шкаф и выискивать номера «Пионера»: где, где «Застава на якорном поле» Крапивина? Думаю, сейчас похожую роль – ожидание следующей части, проживание с одним текстом долгое время – выполняют книжные сериалы. Но я люблю, чтобы они уже вышли, а тогда уже слушать. Ждать невыносимо.
В седьмом классе на меня обрушился Набоков. Это было как обморок. Оказалось, что важна не только история, а в каком порядке стоят слова, как и что создается за ними, и все это совершенно завораживало. Дальше случились немцы. Томас Манн, Гессе – все это можно прочитать только в подростковом возрасте. «Волшебную гору» я не успела, и она так и осталась недочитанной. И все равно я всегда возвращалась к так называемой литературе для подростков: герой-ребенок, герой взрослеющий – его мир так и остался для меня самым важным. «Все сказочки читаешь», - сказал однажды очень значимый для меня взрослый. И, к моему удивлению, у меня не было обиды, а просто понимание: я лучше знаю, что мне надо. Я в это просто разбираюсь лучше. Прекрасно знаю, что через мою голову проскочило огромное количество мусора 9и проскакивает сейчас), но, видимо, мне так было нужно.
И никогда больше я не читала с таким упоением и полным провалом в ту реальность, как в детстве. Главное чтение – до 20 лет, потом начинаешь оценивать, сомневаться, думать, а надо ли мне это сейчас, и многое отвлекает. Тем, кому удалось заскочить в чтение уже взрослым, и повезло, и это большая работа над собой».
В заключение можно только порадоваться за тех, кто читал в детстве и читает до сих пор. Вопреки отсутствию времени, которого нам всем сейчас остро не хватает. Целые миры нас ждут!